О стяжании покаянного чувства.

 Сегодня мы вновь совершили молебное пение святителю Спиридону. Каждый молился о своих нуждах. Но очень важно понимать, что залогом исполнения наших прошений является наше правильное внутреннее состояние. Исправление нашего внутреннего состояния начинается со стяжания покаянного чувства.

 Проповедь Предтечи и Крестителя Господня Иоанна начинается со слов: «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное!» (Мф. 3,2). Свою проповедь Господь также начал со слов: «Покайтесь и веруйте в Евангелие» (Мк. 1,15). Это альфа и омега проповеди Евангелия и духовной жизни.

 Если заглянуть в жития святых, то увидим, что все угодники Божии имели покаянное чувство, так как оно лежит в основе всего. Когда святой Сисой Великий находился на смертном одре и лицо его просветилось как солнце, он просил еще времени на покаяние. Его спросили: «Неужели тебе еще надо каяться?!» И он ответил: «Не знаю, положил ли я и начало покаянию». Перед самым концом жизни он говорит о покаянии.

 Когда святой апостол Петр, по слову Господа, закинул сеть и выловил так много рыбы, что прорывалась сеть, он припал к коленям Иисуса и сказал: «Изыди от мене, яко муж грешен есмь, Господи» (Лк. 5, 8). Это пример того, какой силы покаянное чувство у апостола Петра. То есть при соприкосновении со святыней, с благодатью, первое чувство, которое она вызывает, — чувство своего недостоинства, своей греховности. Пророк Исаия восклицал: «Я человек с нечистыми устами… и глаза мои видели Царя, Господа Саваофа».

 У святых людей всегда было сознание своей греховности, и чем выше человек духовно поднимался, тем больше чувствовал свою греховность. Покаянное чувство, собственно, и заключается в стяжании такого духовного состояния, в котором постоянно сознаешь свою греховность. То, что у нас называют «покаялся», — это не совсем то, потому что часто путают две вещи: считают, что покаяние — это когда человек пошел и исповедал свой грех. Но исповедь греха — это только часть покаяния. Первый шаг — это сознание своей греховности. Следующий — когда человек исповедал грех. И это тоже лишь ступень к стяжанию покаянного чувства.

 Самое важное — понять, что ты грешен. Самая тяжкая греховность заключается в том, что человек не сознает свою греховность. А уж бездна греха — это когда человек упорствует в своей греховности и говорит: «Что я такого сделал?».

 Вспомним притчу о блудном сыне (Лк. 15, 11-32): блудный сын ушел от отца и растратил все свое имение, потом пришел в себя, то есть задумался над своей жизнью, вспомнил дом отца своего и сказал: «Пойду к отцу моему и скажу ему…» — и дальше он начинает исповедовать: «…я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим; прими меня в число наемников твоих». Это и есть начало покаяния. Начало покаянного состояния человека — это когда он осознает свою греховность.

 Поэтому самое сложное в духовном делании — это видеть свои грехи, потому святые отцы и говорят, что видеть свои грехи — это выше, чем видеть Ангелов. Когда человек начинает видеть свои грехи, то он видит всех других лучше себя, а не грешнее, видит, что другие ближе к Богу. Поэтому человек, начинающий видеть свои грехи, начинает видеть ангелов, то есть людей, которые безгрешны, а когда человек не видит своих грехов, то он начинает видеть вокруг демонов.

 Если у человека есть покаянное чувство, то он, видя грех другого, прежде всего, обращает взор на свои грехи. А если покаянного чувства нет, то человек видит грехи только у других, и еще их осуждает и другим рассказывает. Когда привели женщину, взятую в грехе, Господь сказал: «Кто из вас без греха, первый брось на нее камень» (Ин. 8, 7). Тогда многие задумались, что все не без греха, и никто камень в нее не бросил.  А мы как раз начинаем «бросать камни»… А ведь известно, что мы видим в других только то, что нам понятно, то, что есть в нас.

 Если человек не избавляется от греха — он становится его рабом. А с рабом как обращаются, да еще, если владыка — грех, диавол, как сказано, зверонравный? Грех обращается со своими рабами очень жестоко. А грех — это все для себя, это замкнутость в себе, «себя люблю», это эгоизм.  В ад каждый идет своим путем, то есть в одиночку, а в рай можно войти только вместе. «Друг друга тяготы носите…» (Гал. 6, 2). Поэтому грех – это то, что разделяет людей. Но сознание своей греховности — это не то, что замыкает в себе. Это понимание того, что ты живешь среди людей, и ты должен проявлять снисхождение, смирение, терпение. Покаянное чувство тесно связано со смирением, а греховность – если она есть, то всегда найдется причина согрешить.

 Есть такой замечательный пример, — когда один монах просился в пустыне жить, а ему говорили: «Нет, тебе надо сначала в монастыре пожить». А он: «Нет, я хочу в пустыне». — «Ну ладно, иди». Ушел, сначала все было хорошо, но захотел есть — оказался все-таки не бесплотным. Стал готовить, горшочек поставил, начал мешать — горшочек перевернулся, все вылилось. Опять приспособил — опять все вылилось. Опять приспособил, почти все приготовил — опять задел горшок, все вылилось. И в гневе разбил горшок. Что делать? Побежал в монастырь. Настоятель спрашивает: «Что случилось?» — «Да я… там…» — «Что, с горшком не ужился? Ну, живи в монастыре».

 То есть, если в человеке есть греховность, то она всегда найдет объект — человек ли это, вещь или животное. Комар пищит, муха жужжит, мышь скребется — все раздражает. Когда же человек находится в покаянном чувстве, он все воспринимает с мыслью, что достойное по делам моим приемлю. Покаянное чувство, в отличие от греховного, связано с тем, что человек в отношении всего считает причиной себя, а не других. «Если у меня чего-то не получается — значит, я такой…».

 Отец Николай Гурьянов говорил, что у человека должна быть любвеобильность ко всему, что его окружает, и к живому, и к неживому. Отец Сергий Мечёв говорил, что должно быть хранение совести в отношении не только людей, но и вещей. Небрежно бросить вещь — это тоже грех, надо положить на место.

К аждый христианин понимает, насколько необходимо покаянное чувство, но вместе с тем и осознает, что если оно и бывает, то редко и не продолжительно. Поэтому, обращаясь к ходатайству святителя и чудотворца Спиридона, испросим у Господа постоянства в этом спасительном чувстве. Аминь.